Как уже известно, Рижский судостроительный завод победил в тендере на поставку плавучей буровой установки для украинского ГАО «Черноморнефтегаз», предложив цену в 399,8 млн. долларов. Naudaslietas удалось дозвониться до уже порядком уставшего совладельца RKB Василия Мельника, у которого нашлось 5 минут для разговора.

— Что этот контракт означает для РКБ?

— Сперва еще нужно подписать договор — мы его подпишем через две недели. Сейчас идет обсуждение очень серьезное по условиям. В целом понятно, что наш судостроительный завод выходит на совсем другие проекты. Это первый такой проект у нас – газовая платформа. Если мы его успешно сделаем… Как правило, первый проект – он самый главный. Поэтому у нас и консультанты очень серьезные. Мы очень тщательно подготовились. Последние четыре месяца я практически жил в самолете. Облетал ряд стран, чтобы все понять. Задействовано в этом проекте 8 стран. Это не проект только одной Рижской судоверфи, будет комплексная работа. Но сдаем эту платофрму под ключ именно мы.

В конечном итоге я не буду называть все места, где ее будут собирать – это останется коммерческой тайной – но для нас это вопрос дополнительных рабочих мест, где-то еще минимум 100 человек, и новый уровень предприятия, как такового. И еще это означает огромные инвестиции в завод, чтобы работать с такими проектами – в конструкторскую базу, инженерную… Плюс будем открывать три зарубежных представительства – от Африки до Ближнего Востока, чтобы сопровождать и контролировать все работы. Думаю, завод в итоге станет абсолютно другим.

— Какой объем работ будет делаться в Риге, а какой отдадите подрядчикам?

— Мы можем сделать все, но у нас есть проблемы по проходам и каналам. Это даже не наша проблема, а на уровне Кадиса, Испании. Там проблемы другого порядка: вышки в некоторых каналах не пройдут. Поэтому там много вопросов, но мы их решаем. Прошу, не спрашивайте детали, не сейчас.

— В последние годы РКБ работал с небольшими убытками, а в лучшие годы – с небольшими прибылями. Насколько этот контракт позволит предприятию выйти на большею рентабельность?

— Вот этого не скажу, эту информацию я сперва должен сообщать бирже. Но конечно, существенное увеличение оборота потянет за собой и рост других показателей. Это уже ясно. Без деталей, просто поверьте, предприятие сразу выйдет на новый уровень. Точно так же, как с военным заказом: сперва наше государство начало доверять своим судостроителям, и уже после этого им доверяют и другие государства. Сколько на нас негатива вылили по поводу этих военных судов, но я не обижался, потому что любая реклама на пользу. В итоге уже есть результаты. И здесь тоже будет совместная работа, с шестью крупными верфями, непростой проект. Многие детали делаются, потом идет сборочная площадка, где собирается все, кто что сделал у себя. Все комплектующие собираются в одно целое. Это такая специфика этого бизнеса.

— Как вам удалось победить в тендере, если раньше такого опыта не было?

— А как нам удалось победить в военном заказе?

— Там государство решило поддержать отечественную отрасль.

— Но мы ведь тоже до этого никогда не делали военных кораблей, такого опыта не было. Так и тут: мы договорились с партнерами, у нас тоже были свои наработки, и почему бы все это не развить? В итоге дали самую лучшую цену, эксперты заказчика побывали на нашем заводе, на заводах контрагентов… В результате, по сравнению с разными оффшорными компаниями, наше открытое акционерное общество выглядит куда понятней.

— О военных судах. Несколько лет назад вы говорили, что после сдачи первых судов наверняка будет интерес со стороны зарубежным клиентов. Он есть?

— Не могу говорить детали. Скажу в целом – интерес есть. Просто люди ждут, когда у нас закончится неясность с правительством, и после этого собираются приехать в Латвию. Это представители военного флота одной из средиземноморских стран, скажем так. Их министерство обороны очень заинтересовано.

— Вы говорите, договор должен быть подписан через две недели. Сорваться уже не может?

— Не могу ничего говорить, биржа вчера и так торги остановила.

— То есть, какие-то риски еще есть?

— Ну, риски только наши: будем смотреть систему оплаты, гарантий, платежей. Это главное на сегодня. Все остальные риски уже просчитаны до этого, и по технической стороне вопроса с контрагентами все проработали, кто, как и что будет делать. Есть даже график поставок всей специализированной техники, включая вертолеты. Там же очень комплексный проект. Но я очень рад. Хотя и очень устал. И хорошо, что есть плоды этого труда.